Сообщений в теме: 53

[Админка]

Попытка отвратить арабов от Мекки

Затем Абрахат построил храм в Сана'а. Он построил такую церковь, подобно которой не было нигде на земле в то время.
Потом он написал негусу (правителю Эфиопии): «Я построил, о царь, для тебя церковь, подобно которой не было построено ни одному из царей до тебя. И не успокоюсь до тех пор, пока не поверну к ней паломничество арабов».
Когда узнали арабы об этом письме Абрахата к негусу, то один человек из числа определителей месяцев разгневался. Это — один из сыновей Фукайма ибн Адийа ибн'Амира ибн Са'лаба ибн аль-Хариса ибн Мудрика ибн Ильяса ибн Мудара. Определители месяцев — это те, которые устанавливали времена месяцев для арабов в доисламскую эпоху. Они устанавливали сроки священных месяцев, заменяя запретный месяц на месяц разрешенный или меняя сроки священного месяца. Об этом Аллах ниспослал следующий аят: «Перенос одного месяца на другой — это крайнее неверие; им вводятся в заблуждение только неверные. Они считают его разрешенным в один год и запретным в другой год и путают так сроки, установленные Аллахом» (9:37).
И вышел аль-Кинани (вышеупомянутый), дошел до храма и сел в нем. Ибн Хишам сказал: это значит, что он испражнялся в нем. Затем он ушел и вернулся на свою землю. Об этом узнал Абрахат и спросил: «Кто это сделал?» Ему сказали: «Это сделал человек из арабов из числа поклонников того дома, к которому совершают паломничество арабы в Мекке. Когда он услышал твои слова: «Я поверну к нему паломничество арабов», он рассердился, пришел и осквернил его».
Тогда Абрахат рассердился и поклялся дойти до этого дома и разрушить его. Он приказал эфиопам подготовиться и снарядиться. Затем он двинулся, и вместе с ним был слон. Об этом услышали арабы, сочли это серьезной угрозой, сочли своим долгом воевать против него, услышав, что он хочет разрушить Каабу — священный дом Аллаха. Против Абрахата поднялся один из вождей Йемена. Звали его Зу Нафр. Он призвал свой народ и всех арабов, кто ему откликнется, воевать против Абрахата и защитить священный дом Аллаха. Нашлись люди, которые откликнулись на его призыв, затем он выступил против Абрахата и вступил в бой. Зу Нафр и его сторонники потерпели поражение.
Зу Нафр был взят в плен и доставлен к Абрахату. Когда Абрахат решил убить его, Зу Нафр сказал ему: «О царь! Не убивай меня! Может быть, если я останусь с тобой, то лучше будет для тебя, чем убить меня». Абрахат не стал его убивать и оставил его при себе, связанного веревкой. Абрахат был человеком нежестоким. Затем Абрахат пошел дальше, желая достичь того, ради чего он вышел. Когда он достиг земли Хас'ама, то против него выступили Нуфейль ибн Хабиб аль-Хас'ами и все подчиненные ему арабские племена. Абрахат вступил с ним в бой и победил его. Нуфейль был взят в плен, и привели его к нему. Когда захотел убить его, Нуфейль сказал ему: «О царь! Не убивай меня! Я буду твоим проводником на земле арабов.
Вот тебе две мои руки — в признак моей покорности!» Он поклялся слушаться его и повиноваться ему. Абрахат отпустил его.
Нуфейль стал его проводником. Он проходил вблизи ат-Таифа, когда к нему вышел Мас'уд абн Му'аттиб вместе с людьми племени Сакифа. Они сказали: «О царь! Мы твои рабы, слушаемся тебя и повинуемся. У нас с тобой нет разногласий. Наш храм не тот, который ты хочешь (имели в виду храм аль-Лата).
Ты направляешься в храм, который в Мекке. Мы пошлем с тобой того, который укажет дорогу к нему». И он обошел их. Они послали с ним Абу Ригаля, который указывал ему путь в Мекку. И двинулся Абрахат дальше, а с ним Абу Ригаль, который довел его до аль-Мугаммиса. Когда довел его туда, Абу Ригаль умер. Арабы забросали его могилу камнями. Это та могила, которая находится в местечке аль-Мугаммис и которую люди забрасывают камнями до сих пор.
Когда Абрахат дошел до аль-Мугаммиса, послал человека из эфиопов — его звали аль-Асвад ибн Максуд — с отрядом всадников в Мекку. Он пригнал к нему скот, принадлежащий роду Тихамы из племени курайшитов и другим арабам. Среди них оказалось двести верблюдов Абд аль-Мутталиба ибн Хишама, который тогда был главой курайшитов и их господином. Курайшиты, кинанийцы, хузайлиты и все, кто был тогда в этом священном городе, задумали воевать с ним. Потом они поняли, что для этого у них нет сил, и раздумали.
Абрахат направил Хунату аль-Химьяри в Мекку и сказал ему: «Ты спроси: кто господин жителей этой страны и кто ее самый знатный человек. Потом скажи ему: «Царь говорит тебе: я не пришел, чтобы воевать с вами. Я пришел, чтобы разрушить этот храм. Если вы не будете воевать против нас из-за него, то я не буду проливать вашу кровь». Если он не хочет войны со мной, то приведи его ко мне!» Когда Хуната вошел в Мекку, то он спросил, кто господин курайшитов и самый знатный среди них человек. Ему сказали: Абд аль-Мутталиб ибн Хишам. Хуната пошел к нему и сказал ему все то, что приказал передать Абрахат. Абд аль-Мутталиб ему сказал: «Клянусь Аллахом, мы не хотим воевать с ним. У нас и сил нет для этого. Это — священный дом Аллаха, дом возлюбленного Аллахом Ибрахима, да будет мир над ним!» Или как бы он сказал: «Если Он помешает ему в этом, то это дом Его и святыня Его. Если позволит ему Аллах дойти до него, то, клянусь Аллахом, мы не сможем защищать его ничем». Хуната сказал: «Так пойдем тогда со мной к нему. Он приказал мне привести тебя к нему». И пошел с ним Абд аль-Мутталиб в сопровождении некоторых своих сыновей, пришел к войску и спросил о Зу Нафре: он знал его. Вошел к нему в место его заключения. Сказал ему: «О Зу Нафр! Сможешь ли ты что-либо сделать, чтобы облегчить нам эту участь?» Зу Нафр ему ответил: «Что сможет сделать человек, находящийся в плену у царя и который ждет, когда его убьют — утром или вечером? Я ничего не смогу сделать с тем, что тебя постигло.
Однако погонщик слона Унайс — мой друг. Я пошлю за ним, порекомендую тебя ему, возвеличу тебя перед ним и попрошу получить разрешение у царя на встречу, и ты расскажешь царю то, что сочтешь нужным. Он будет ходатайствовать за тебя при нем к добру, если сможет». Он сказал: «Этого мне достаточно».
Тогда Зу Нафр послал за Унайсом и сказал ему: «Абд аль-Мутталиб, господин курайшитов, хозяин каравана Мекки; кормит людей на равнине и зверей на вершине гор. Царь захватил двести его верблюдов. Ты испроси у царя разрешение для него войти к нему и помоги ему, чем сможешь при царе». Он сказал: «Сделаю».
Унайс поговорил с Абрахатом, сказал ему: «О царь! Перед твоей дверью стоит господин курайшитов и просит разрешения войти. Он хозяин каравана Мекки. Он кормит людей на равнине и зверей на вершине гор. Позволь ему войти к тебе, и пусть он расскажет тебе о своем деле». И разрешил ему Абрахат.
Рассказывают, Абд аль-Мутталиб был человеком красивым, привлекательным и очень представительным. Когда его увидел Абрахат, оказал ему почет и глубочайшее уважение. Он не захотел, чтобы Абд аль-Мутталиб сидел ниже него и не захотел, чтобы эфиопы видели его сидящим на троне вместе с царем. Абрахат сошел со своего трона, сел на ковер и посадил его рядом с собой. Потом он сказал своему переводчику: «Спроси его, какое дело у него?» Переводчик сказал ему это. Абд аль-Мутталиб сказал: «Мое дело в том, чтобы царь вернул мне двести верблюдов, которые захватил у меня». Когда он передал это Абрахату, тот сказал своему переводчику: «Скажи ему: ты мне очень понравился, когда я тебя увидел. Потом я разочаровался в тебе, когда ты стал говорить со мной. Ты разговариваешь со мной о двухстах верблюдах, которые я взял у тебя и умалчиваешь о храме, который есть твоя религия и религия отцов твоих, для разрушения которого я и пришел. А ты о нем ни слова не говоришь». Абд аль-Мутталиб сказал ему: «Ведь я хозяин тех верблюдов, а у храма есть свой хозяин, который и защитит его». Царь сказал: «Не смог он оказать мне сопротивления». Тот сказал: «Еще посмотрим!»
Как утверждают знатоки преданий, вместе с Абд аль-Мутта-либом к Абрахату отправился Ямар, который тогда был главой рода Бакр, а также Хувайлид ибн Ваила, который тогда был главой рода Хузейль. Они предложили Абрахату одну треть скота Тихамы с условием, чтобы он оставил их в покое и не разрушал Каабу. Он отказал им. Абрахат вернул Абд аль-Мутталибу захваченных верблюдов.
Когда они ушли, Абд аль-Мутталиб отправился к курайшитам и сообщил им обо всем. Он приказал им уйти из Мекки и укрыться в вершинах гор и ущельях, опасаясь бесчинства войска.
Потом Абд аль-Мутталиб взял кольцо двери Каабы, и к нему присоединились некоторые курайшиты, призывая Аллаха, показать свою мощь против Абрахата и его войска. Абд аль-Мутталиб, держа в руке кольцо от двери Каабы, произнес стихи:

«О Боже! Даже человек защищает свое добро.
Защити же и Ты свое достояние!
Ведь нехорошо же, если победит их крест.
Не может их сила быть выше твоей мощи!
А если ты позволишь им коснуться нашей святыни,
То воля твоя, о Аллах!»

Потом Абд аль-Мутталиб бросил кольцо двери Каабы и отправился вместе с курайшитами к вершинам гор, где они и спрятались, ожидая, что сделает Абрахат с Меккой, когда войдет в нее.
Абрахат стал готовиться к вступлению в Мекку, готовить своего слона, свое войско. Слона звали Махмудом. Абрахат собирался разрушить Каабу и потом уйти в Йемен. Когда направили слона в Мекку, Нуфайль ибн Хабиб поднялся и встал рядом со слоном. Он взял его за ухо и сказал: «Встань на колени, Махмуд, или возвращайся благополучно туда, откуда пришел. Ты находишься на священной земле Аллаха». Потом он отпустил ухо слона, и слон опустился на колени. Нуфайль ибн Хабиб быстро ушел в горы и стал подниматься в гору. Они стали бить слона, чтобы встал. Но слон отказался. Ударили слона по голове железным прутом, чтобы встал. Но слон отказался. Сунули ему палку с крюком в пах и пощекотали его, чтобы встал. Он отказался. А когда направили его в сторону Йемена, он встал и побежал. Направили его в сторону Сирии, он побежал так же.
Направили его на Восток, и он сделал то же самое. А когда обратно направили его к Мекке, снова опустился на колени. И послал Всевышний Аллах на них птиц с моря, похожих на ласточек и чаек. Каждая птица несла с собой три камня: один камень в клюве и два — в лапах размером с горошины и чечевицу. Как только попадал камень на кого-нибудь из них, то он тут же погибал. Но не всех их настигал.
И ушли они, падая мертвыми на всем пути. Они погибали повсюду, у каждого водопоя. Абрахат тоже был поражен болезнью. Они шли с ним, и тело его разлагалось по частям. Как только какая-нибудь его часть падала, то другая часть начинала гноиться и кровоточить. Они дошли с ним до Сана'а, и был он похож на общипанного цыпленка. Как утверждают, он умер, когда уже грудная клетка отошла от его сердца.
Когда Аллах послал Мухаммада, это было одной из его милостей для курайшитов в связи с пребыванием эфиопов на земле арабов. Всевышний Аллах сказал: «Ты разве не знаешь, что сделал твой Господь с владельцами слона? Разве не обратил он их козни против них самих? И послал Он на них птиц стаями, которые забрасывали их камнями из обожженной глины, и сделал их Он как нива, с которой собрали зерно» (105:1—5).
Далее рассказывает, что, когда Аллах повернул обратно эфиопов от Мекки и наказал их, арабы стали почитать курайшитов, говоря: «Они — люди Аллаха. Аллах их отстоял. Он избавил их от врагов». И сочинили они об этом стихи, в которых рассказывают, что сделал Аллах с эфиопами и как Он избавил курайшитов от их коварного замысла.

[Админка]

Сайф ибн Зу Иазан

Когда скончался Абрахат, над эфиопами в Йемене стал царствовать его сын Йаксум ибн Абрахат. Когда умер Йаксум ибн Абрахат, над Йеменом стал царствовать среди эфиопов его брат Масрук ибн Абрахат. Когда беда над жителями Йемена стала долговременной, тогда восстал Сайф ибн Зу Йазан аль-Химьяри. Его прозвище было Абу Мурра. Он пришел к царю — правителю византийцев — и рассказал ему о постигшей его народ беде. Абу Мурра попросил царя выгнать эфиопов из Йемена, стать их правителем, послать к ним кого-нибудь из византийцев. Царь отверг его предложение.
Сайф ибн Зу Йазан ушел от него и пришел к ан-Нугману ибн аль-Мунзиру, который был наместником персидского царя над Хирой и всеми принадлежащими ему землями Ирака. Он пожаловался ему на эфиопов. Ан-Нугман сказал: «Я каждый год езжу с визитом к персидскому царю. Ты подожди до этого времени!» Он так и сделал. Потом ан-Нугман взял его с собой и привел его к Хосрову. Хосров сидел в своем коронном зале. Корона его была похожа на огромную чашу весов. Как утверждают, она была отделана яхонтом, жемчугом, хризолитом в золоте и серебре и висела над головой на золотой цепи над троном. Его шея не могла выдержать тяжесть короны. Его сначала закрывали покрывалом, потом он садился на свой трон и просовывал голову в корону. Когда он усаживался на своем троне, с него снимали покрывало. Все люди, не видевшие его До того, увидев его в короне, падали ниц в знак повиновения. Когда Сайф ибн Зу Йазан вошел к нему, стал на колени и сказал: «О царь! Нашу страну захватили чужеземцы». Хосров его спросил: «Какие чужеземцы: эфиопы или синды?» Ответил: «Эфиопы. Я пришел к тебе просить у тебя помощи и чтобы моя страна была подвластна тебе». Хосров ответил: «Твоя страна далеко, и мало в ней добра. Я не могу ввергнуть персидское войско в землю арабов. У меня нет надобности для этого». Потом наградил его десятью тысячами полных дирхамов и велел набросить на его плечи парчовый халат. Сайф, получив подарки, вышел и стал раздавать все эти серебряные монеты людям. Это дошло до царя, который сказал: «У этого человека действительно есть достоинство».
Потом послал за ним и спросил: «Ты решил раздать подарок царя людям?» Сайф ответил: «А что я с этим сделаю? Горы моей земли, откуда я пришел, — золото и серебро». Так соблазнил Сайф царя богатством своей страны.
Хосров собрал своих советников и сказал им: «Что вы думаете по поводу этого человека и того, для чего он пришел?»
Один из них сказал: «О царь! В твоих тюрьмах есть смертники среди заключенных. Если ты пошлешь их с ним, то они погибнут, это то, что ты хотел, а если они победят, то твое достояние увеличится». И послал Хосров с ним этих заключенных.
Их было восемьсот человек, и поставил царь во главе их одного из них. Его звали Вахриз, и был он среди них старшим по возрасту и лучшим среди них по происхождению и достатку. Они вышли на восьми кораблях. Два корабля потонули. К берегам Адена подошли шесть кораблей. Сайф собрал всех, кого смог из своих соплеменников на подмогу Вахризу, и сказал ему: «Моя нога вместе с твоей ногой, пока все не помрем или все не победим». Вахриз ему сказал: «Это справедливо». И вышел к нему Масрук ибн Абрахат, царь Йемена и собрал против него свое войско. Вахриз послал к ним сына своего, чтобы повоевал с ними и проверил их боеспособность. Сын Вахриза был убит. Это усилило их злобу на них. Когда люди встали в ряды, Вахриз сказал: «Покажите мне их царя!» Ему сказали: «Ты видишь человека на слоне, завязавшего на голове свою корону, и между глазами его красный яхонт?» Ответил: «Да». Сказали: «Это их царь». Он сказал: «Оставьте его!» Стояли они долго. Потом он спросил: «На чем он?» Ответили: «Он пересел на мулицу». Вахриз сказал: «Мулица презренна, презрен и тот, кто сидит на ней. Я скину его. Если вы увидите, что его товарищи не двигаются, то стойте, пока я вас не кликну. Я могу не попасть в этого человека. Если увидите, что его люди повернулись и окружили его, — это значит, что я попал в него. Тогда нападайте на них». Потом он натянул тетиву своего лука. Как утверждают, никто, кроме него, не мог натянуть тетиву его лука. Он велел завязать свои брови лентой, чтобы они не мешали ему целиться. Потом он пустил стрелу, которая ударила по яхонту между глазами. Стрела вошла в его голову и вышла из затылка. Царь упал со своего верхового животного. Эфиопы повернулись и окружили его. И персы напали на них. Эфиопы были побеждены, уничтожены, разбежались в разные стороны. Вахриз готовился вступить в город Санаа. Подошел к воротам и сказал: «Мое знамя никогда не войдет склоненным. Ломайте ворота!» Ворота были разрушены, и въехал он, подняв прямо свое знамя.
Ибн Хишам сказал: «Это имел в виду Сатих, когда говорил: к нему примкнул Ирам ибн Зу Йазан, который вышел на них из Адена и не оставил никого из них в Йемене. Это имел в виду Шакк, говоря: «Юноша — не низкий и не унижает другого — вышел против них из дома Зу Йазан».

[Админка]

Конец власти персов над Йеменом

Ибн Исхак сказал: «Вахриз и персы обосновались в Йемене. Персы, проживающие сегодня в Йемене, являются потомками остатков этого персидского войска».
Ибн Хишам сказал: «Потом Вахриз умер, и Хосров назначил правителем Йемена своего сына Марзубана. Потом Марзубан умер. Тогда Хосров назначил правителем другого сына — Тайнуджана. Потом сместил его и назначил Базана. И он оставался правителем Йемена, пока Аллах не послал Мухаммада, да благословит его Аллах и да приветствует».
До меня дошли слова аз-Зухри, который сказал: «Хосров написал Базану следующее: «Дошло до меня, что в Мекке появился некий человек из племени курайшитов, который утверждает, что он — Пророк. Так иди к нему и заставь его раскаяться. И пусть раскается. В противном случае пришли мне его голову».
Базан послал письмо Хосрова посланнику Аллаха. Посланник Аллаха написал ему: «Аллах обещал мне, что Хосров будет убит в такой-то день такого-то месяца». Когда письмо дошло до Базана, то он решил подождать и посмотреть, что произойдет. Он сказал: «Если он —пророк, то будет так, как он сказал». И по воле Аллаха Хосров действительно был убит в тот же день, который назвал Посланник Аллаха.
Когда об этом узнал Базан, то он направил к Пророку своих посланцев, сообщая о принятии ислама им и всеми персами, находящимися вместе с ним. Посланцы от персов сказали Пророку: «К кому мы относимся, о Посланник Аллаха?» Он ответил: «Вы относитесь к нам, почитателям Каабы».
Ибн Хишам сказал: Это — тот, кого имел в виду Сатих, говоря: «Чистый Пророк, к которому придет откровение от Всевышнего»; и тот, кого имел в виду Шакк, говоря: «Прекратится посланным Посланником, который принесет истину и справедливость в среду религиозных и уважаемых людей. Будет царем своего народа до дня разделения».

[Админка]

Потомки Низара ибн Ма'адда

Ибн Исхак сказал: «Потомков Низара ибн Ма'адда трое: Мудар ибн Низар, Раби'а ибн Низар, Анмар ибн Низар (Ибн Хишам сказал: «И Ияд ибн Низар»). Потомков Мударра ибн Низара двое мужчин: Ильяс и 'Айлан. Потомков Ильяса ибн Мударра трое: Мудрика, Табиха, Кама'а. Имя Мудрики — 'Амир, имя Табихи — 'Амр. Утверждают, что они однажды, когда пасли верблюдов, добыли на охоте дичь и стали ее варить.
И тут напали на их верблюдов и угнали. Тогда 'Амир спросил 'Амра: «Будешь догонять верблюдов или же будешь варить эту дичь?» Амр ответил: «Я буду варить». 'Амир догнал верблюдов и привел их обратно.
Когда они пришли к отцу, рассказали ему об этом. Он сказал 'Амиру: «Ты — Мудрика (погонщик)». И сказал 'Амру: «А ты Табиха (стряпуха)». А что касается Кама'а, то ученые, занимающиеся генеалогией Мудара, утверждают, что Хуза'а — потомок 'Амра ибн Лухаййи ибн Кама'а ибн Ильяса.

[Админка]

Рассказ об идолах арабов

Рассказал мне Мухаммад ибн Ибрахим ибн аль-Харис ат-Тайми, что Абу Салих ас-Самман говорил ему о том, что он услышал, как Абу Хурайра говорил: «Я слышал, как Посланник Аллаха говорил Аксаму ибн аль-Джауну аль-Хуза'и: «О Аксам! Я увидел 'Амра ибн Лухаййа ибн Кам'а в аду, который держал свою дудку в руке. Я не видел ни одного человека, который был бы более похож на него, чем ты, и более похожего на тебя, чем он».
Аксам спросил: «Может быть, его схожесть повредит мне, о Посланник Аллаха?» Посланник Аллаха ответил: «Нет. Ты — верующий, а он — неверный. Он был первым человеком, изменившим религию Исмаила и воздвигшим истуканов».
Рассказал Ибн Хишам: «Мне рассказали некоторые знающие люди, что 'Амр ибн Лухаййа вышел из Мекки и отправился в Сирию по своим некоторым делам. Когда он пришел в район Мааб, в земли аль-Балка, где в то время были 'амалики (это потомки Имлака; говорят: «'Имлик ибн Лауз ибн Сам ибн Нух»), увидел, что они поклоняются идолам, и сказал им: «Что это такое, которому, как я вижу, вы поклоняетесь?» Они ответили ему: «Это идолы, которым мы поклоняемся. Мы их молим о дожде, и они посылают нам дождь. Мы молим их о помощи, и они посылают нам помощь». Тогда он сказал им: «Вы не дадите мне какого-нибудь идола — я принесу его в землю арабов, и они станут поклоняться ему?» Ему дали идола по имени Хубаль. Он принес его в Мекку и поставил. Велел людям поклоняться ему и почитать его».
Ибн Исхак сказал: «Утверждают, что первыми стали поклоняться камням сыновья Исмаила. Никто из них не уходил из Мекки, когда им стало жить трудно, и не стали они искать свободные места в стране, не взяв с собой камень из Мекки в знак почитания Мекки. Где бы они ни останавливались, ставили его и кружились вокруг него, подобно тому, как они кружились вокруг Каабы. Таким образом, они дошли до того, что стали поклоняться каждому камню, который им понравится. И со временем они забыли, чему поклонялись раньше, сменив религию Ибрахима и Исмаила на другую. Стали поклоняться идолам и встали на путь заблуждения, подобно племенам, жившим до них. Оставалась лишь часть людей, продолжающие придерживаться завета Ибрахима: почитать Каабу, кружиться вокруг нее, совершать большое и малое паломничество в Мекку, стоять на горе Арафат и Муздалифе, совершать жертвоприношение, славить Бога, объявляя о начале большого и малого паломничества — хаджа, привнося в него нечто чуждое. Когда кинайнейцы и курайшиты славили Бога, говорили: «Вот я перед тобой, о Боже! Вот я перед тобой! Вот я перед тобой! Нет тебе ровни, кроме одного, которым ты владеешь, а он — нет». Они произносили слова о единобожии вместе со словами «Вот я перед тобой!» во время исполнения церемоний хаджа. Потом добавляли своих идолов, говоря о них как о творениях Бога.
Всевышний Аллах говорит: «Большинство из них верили в Аллаха не иначе, как присоединяя к Нему других богов» (12:106). То есть приносили клятву о единобожии не для признания моей истины, а для того, чтобы рядом со мной поставить ровню, которого я же и создал».
Жители каждого дома в дальнейшем стали держать в своих домах идола и поклоняться ему. Если кто-нибудь из них отправлялся в поездку, то он прикасался к нему перед тем, как сесть на верховое животное. Это было его последнее действие перед отправлением в путь. Когда возвращался из поездки, то снова прикасался к нему. И это было его первое действие, прежде чем войти к своим домочадцам.
Когда Аллах послал своего посланника Мухаммада с единобожием, курайшиты сказали: «Он ведь только одно божество. Это очень странно». Арабы в то время уже, помимо Каабы, имели и другие святые места. Это были храмы, которые почитали так же, как и Каабу. У них были служители и смотрители. Им приносили жертвы так же, как и Каабе, кружились вокруг них так же, как и вокруг Каабы. Возле них совершали обряд жертвоприношения. Арабы признавали превосходство Каабы над этими святынями, потому что знали, что Кааба — дом Ибрахима и его храм.
У курайшитов и кинанейцев был идол аль-Узза в местечке Нахла. Служителями и смотрителями его были сыновья Шайбана из рода Сулейма — союзников хашимитов. Идол Манат принадлежал родам аль-Аус и аль-Хазрадж, а также принявшим их религию жителям Иасриба, находился на берегу моря со стороны горы аль-Мушаллаль в Кудайде.
Ибн Хишам сказал: «Посланник Аллаха послал к этому идолу Абу Суфьяна ибн Харба, и он разрушил его». А по другой версии, он посылал не его, а Алия ибн Абу Талиба.
Идол Зу аль-Халаса принадлежал родам Даус, Хасам, Баджила и проживавшим в районе Табала арабам. Посланник Аллаха направил туда Джарира ибн Абдаллаха аль-Баджлия, и он разрушил его. Идол Фальс принадлежал роду Тайи и всем тем, кто находился рядом с ними на двух горах Тайи, то есть Сальма и Аджа.
Ибн Хишам сказал: «Мне рассказали некоторые знающие люди, что Посланник Аллаха направил туда Алия ибн Абу Талиба и он разрушил его. Он нашел в нем два меча, один из них назывался ар-Расуб, а другой — аль-Михзам. Принес он их Посланнику Аллаха, и подарил Пророк их Алию. Это так называемые два Меча Алия».

[Админка]

Продолжение родословной арабов

Ибн Исхак сказал: «От Мудрика ибн Ильяса родились двое мужчин: Хузайма и Хузейль. Хузайма ибн Мудрика произвел на свет четырех: Кинану, Асада, Асаду и аль-Хувна. От Кинаны ибн Кузаймы родились четверо: ан-Надр, Малик, Абд Манат и Милькан.
Ибн Хишам сказал: «Ан-Надру дали прозвище «курайш» и все его потомки стали прозываться курайшитами. А кто не является его потомком, то он не курайшит. (Говорят: «Фихр ибн Малик Курайш».) А кто является его потомком, то он — курайшит, а кто не является его потомком, то он не курайшит. Ан-Надр произвел на свет двух мужчин: Малика и Йахлуда (Ибн Хишам говорит: А также ас-Сальста»). Малик ибн ан-Надр произвел на свет Фихра.
От Фихра ибн Малика родились четыре человека: Галиб, Мухариб, аль-Харис и Асад (Ибн Хишам сказал: «И Джанада»). От Галиба ибн Фихра родились двое мужчин: Луай и Тайм (Ибн Хишам сказал: «А также Кайс ибн Галиб»). Луай н Галиб произвел на свет четырех человек: Ка'аба, 'Амира, Саму и 'Ауфа. Кааб ибн Луай произвел на свет троих: Мурру, Адия и Хасиса. Мурра произвел на свет трех человек: Килаба, Тайма и Йаказу. От Килаба родились двое мужчин: Кусай и Зухра. От Кусая ибн Килаба родились четверо мужчин и две женщины: Абд Манаф, Абд ад-Дар, Абд аль-Узза, Абд, Тахмур и Барра.
Ибн Хишам сказал: «Абд Манаф ибн Кусай произвел на свет четырех человек: Хашима, Абд Шамса, аль-Мутталиба —их мать Атика, дочь Мурры; а также Науфала, мать его, Вакида дочь Амра. Хашим ибн Абд Манаф произвел на свет четырех мужчин и пятерых женщин: Абд аль-Мутталиба, Асада, Абу Сайфия, Надлу, аш-Шифа, Халиду, Да'ифу, Рукийу, Хаййу».

[Админка]

Дети Абд аль-Мутталиба ибн Хашима

Ибн Хишам сказал: «Абд аль-Мутталиб ибн Хашим произвел на свет десять мужчин и шесть женщин: аль-Аббаса, Хамзу, Абдаллаха, Абу Талиба (имя его — Абд Манаф), аз-Зубейра, аль-Хариса, Хаджли, аль-Муккавима, Дирара, Абу Лахаба (имя его — Абд аль-Узза), Сафию, Умм Хаким аль-Байда, Атику, Умайму, Арву и Барру.
От Абдаллы ибн Абд аль-Мутталиба родился Посланник Аллаха — лучший из лучших сынов Адама — Мухаммад ибн Абдаллах ибн Абд аль-Мутталиб.
Его мать — Амина, дочь Вахба ибн Абд Манаф ибн Зухра ибн Килаб ибн Мурра ибн Кааб ибн Луай ибн Галиб ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр (ибн Кинана).
Ее мать — Барра, дочь Абд аль-Узза ибн 'Усман ибн Абд ар-Дар ибн Кусай ибн Килаб ибн Мурра ибн Кааб ибн Луай ибн Галиб ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр.
Мать Барры — Умм Хабиб, дочь Асада ибн Абд аль-Узза ибн Кусай ибн Килаб ибн Мурра ибн Кааб ибн Луай ибн Галиб ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр.
Мать Умм Хабиба — Барра, дочь Ауфа ибн Убейд ибн Увейдж ибн Адий ибн Кааб ибн Луай ибн Галиб ибн Фихр ибн Малик ибн ан-Надр».
Ибн Хишам сказал: «Посланник Аллаха — самый благородный потомок Адама по знатности и самый лучший по происхождению со стороны отца и матери».

[Админка]

Копание источника Замзам

Рассказал нам Абу Мухаммад Абд аль-Малик ибн Хишам: «То, что рассказал нам Зияд ибн Абдаллах аль-Баккаи со слов Мухаммада ибн Исхака аль-Мутталиби, входит в число хадисов Посланника Аллаха. Он сказал: «Когда Абд аль-Мутталиб ибн Хашим спал в аль-Хиджре (в ограде Каабы), ему приснилось, что к нему пришли и приказали откопать Замзам. А это была засыпанная яма между идолами курайшитов Исаф и Наила, около алтаря, где курайшиты совершали обряд жертвоприношения. Его засыпали джурхумиты, когда уходили из Мекки. Это был колодец Исмаила сына Ибрахима, который дал ему Бог, чтобы напоить его, когда он замучился от жажды, будучи младенцем. Мать Исмаила хотела напоить его водой, но не нашла. Она встала на возвышенности ас-Сафа, обратилась к Богу с просьбой спасти Исмаила. Она пошла к горе аль-Марва и сделала то же самое. Всевышний Аллах послал Джебраила, да будет над ним мир, который ударил ногой по земле и забил фонтан. Мать Исмаила услышала голоса диких зверей и испугалась за своего сына. Она побежала к нему и обнаружила, что Исмаил двумя руками черпает воду из-под щеки и пьет. Она вскопала здесь маленький родничок».
Ибн Хишам передает: «По поводу событий, связанных с джурхумитами, их закапыванием источника Замзам, уходом из Мекки, о правлении Меккой после их ухода и до откапывания колодца Замзам Абд аль-Мутталибом нам рассказал Зияд ибн Абдаллах аль-Баккаи со слов Мухаммада ибн Исхака следующее: «Когда умер Исмаил ибн Ибрахим, смотрителем священного храма вместо него был его сын Набит ибн Исмаил до конца своей жизни, а после него стал хранителем Каабы Мудад ибн Амр аль-Джурхуми».
Ибн Исхак сказал: «Сыновья Исмаила и сыновья Набита вместе с их дедом Мудадом ибн Амром и вместе с дядьями по линии матери — из рода Джурхума. А Джурхум и Катура в то время были жителями Мекки. Они — двоюродные братья и были вынуждены покинуть Йемен. Они шли караваном. Во главе джурхумитов был Мудад ибн Амр, а во главе рода Катуры был один из них по прозвищу ас-Самайда (богатырь). Когда они пришли в Мекку, увидели город полноводный и зеленый. Он им понравился, и они остановились в нем. Мудад ибн Амр и все, кто был с ним из джурхумитов, поселились в северной окраине Мекки в Куайкиане (гора на юге Мекки) и вокруг него. Ас-Самайда вместе с родом Катура поселился в южной окраине Мекки в районе горы Аджй-ад. Мудар брал десятину с того, кто входил в Мекку с севера, а ас-Самайда брал десятинный налог с тех, кто входил в Мекку с юга. Потом роды Джурхума и Катуры стали враждовать между собой за власть над Меккой. Тогда на стороне Мудада были сыновья Исмаила и сыновья Набита, и он был правителем Каабы, один — без ас-Самайды. И начались между ними стычки. Мудад ибн Амр вышел из Куайкиана во главе своего отряда, направляясь против ас-Самайды. Ас-Самайда выступил из Аджйада с войском из верховых и пеших. Они встретились в Фадихе (местность вблизи Мекки около горы Абу Кабис), и произошло жестокое сражение, во время которого был убит ас-Самайда, и род Катуры был посрамлен поражением.
Потом люди призвали к заключению мира. Они ушли и остановились в аль-Матабихе — ущелье на северной окраине Мекки, где готовят пищу, и там был заключен мир. Власть была передана Мудаду. Когда он стал полным правителем Мекки, заколол скот и устроил для людей большой пир.
Потом по воле Аллаха распространились потомки Исмаила, их двоюродных братьев по линии матери из числа джурхумитов — смотрителей Каабы и правителей в Мекке. В этом с ними потомки Исмаила не соперничали, поскольку были их братьями, родственниками, соблюдая святость Каабы и не допуская дурных действий или боев возле нее.
Потом джурхумиты поступили дурно с Меккой, нарушили святость ее, притесняли входящих в Мекку людей из числа не ее жителей, ели мясо животных, принесенных в качестве жертв Каабе. Власть их стала слабеть. Когда увидели это люди племени Бану Бакр ибн Абд Манат ибн Кинана и Губшан из племени Хузаа, они объединились и решили воевать с ними и изгнать их из Мекки. Они объявили им войну. Состоялось сражение. Бану Бакр и Губшан победили их и изгнали их из Мекки. Во времена язычества в Мекке не терпели ни злодеяний, ни несправедливости. Если кто-либо совершал недостойный поступок, его изгоняли из Мекки. Так ушел из Мекки Амр ибн аль-Харис ибн Мудад аль-Джурхуми, взяв из Каабы две фигурки газелей, священный камень, висевший в одном из ее углов, сбросил их в колодец Замзам и засыпал. Он и тот, кто был вместе с ним из джурхумитов, отправились в Йемен. Они очень скорбели о том, что им пришлось расстаться с Меккой и с властью в Мекке.
Потом заведование Каабой перешло к роду Губшана племени Хузаа без участия племени Бану Бакр ибн Абд Манат. Непосредственно хранителем Каабы был Амр ибн аль-Харис аль-Губшани. Курайшиты в то время представляли собой разрозненные группы домов в числе своего племени Бану Кинана. Хузаиты стали заведовать храмом Кааба, наследуя старший от старшего.
Последним из них был Хулайль ибн Хабашия ибн Салуль ибн Кааб ибн Амр аль-Хузаи.
Потом Кусай ибн Килаб попросил у Хулайла ибн Хабашия руку его дочери по имени Хуба, а тот согласился и выдал ее за него. Она родила ему Абд ад-Дара, Абд Манафа, Абд аль-Уззу и Абда. Когда потомков Кусая стало много и увеличился его скот, возрос его авторитет. Хулайль погиб. Кусай решил, что он имеет больше прав на Каабу и на власть в Мекке, чем Хузаиты и Бану Бакр, считал, что Курайш — лучшая ветвь потомства Исмаила сына Ибрахима. Он поговорил с людьми из курайшитов и Бану Кинана, призвал их выгнать хузаитов и Бану Бакр из Мекки. Они согласились с ним.
Раби'а ибн Харам из рода Узры прибыл в Мекку после гибели Килаба и женился на Фатиме, дочери Саада ибн Сайала.
Зухра в то время был взрослым мужчиной, а Кусай — младенцем. Он увез ее в свою страну, а она взяла с собой Кусая. Зухра оставался в Мекке. Она родила Раби'е Ризаха. Когда Кусай достиг совершеннолетия и стал мужчиной, вернулся в Мекку и там обосновался. Когда он стал знатным в своем роде, обратился к своему брату по матери Ризаху ибн Раби'а с просьбой поддержать его и оказать содействие. Ризах ибн Раби'а вышел вместе со своими братьями Хинн ибн Раби'а, Махмуд ибн Раби'а, Джулхума ибн Раби'а — они не были сыновьями его матери Фатимы, а также вместе со следовавшими за ними людьми из племени Куда'а во время паломничества арабов. Все они собрались для поддержки Кусая.
Аль-Гаус ибн Мурр ибн Адд ибн Табиха ибн Ильяс ибн Мударр возглавлял шествие паломников с горы Арафат. После него эту должность занимали его потомки. Его и его потомков называли «суфат» — суфиями, то есть носителями шерстяных шарфов. Аль-Гаус ибн Мурр занял эту должность потому, что его мать была из племени джурхумитов и бездетна. Она дала обет Аллаху, что если она родит мужчину, то сделает его рабом Каабы и он станет обслуживать и охранять ее. И она родила аль-Гауса. Он обслуживал Каабу в первое время вместе со своими дядьями из племени джурхумитов. Он стал возглавлять шествие паломников с горы Арафат до своего места возле Каабы.
Так же делали и его потомки после него, пока не прекратился их род.
Мне рассказал Яхья ибн Аббад ибн Абдаллах ибн аз-Зубайр со слов отца своего, который сказал: «Суфии вели людей с горы Арафат и возглавляли их во время возвращения в Мекку. В день возвращения паломников из долины Мина в Мекку они приходили, чтобы бросить камушки (джумар) проклятия. Суфий бросал камень первым, и после него начинали бросать камни люди на столб. А кто очень торопился по своим делам, приходили к нему и говорили: «Встань и кинь, чтобы и мы могли бросать с тобой!» Он отвечал: «Нет, клянусь Аллахом, пока не зайдет солнце». И люди, торопящиеся по своим делам, начинали кидать в него камни и тем самым торопили его. Они ему говорили: «О горе тебе! Давай, кинь!» Он отказывал им. Когда солнце заходило, он вставал и кидал, и вместе с ним кидали и люди.
Когда они кончали кидать джумар и хотели уходить из Мены, суфии занимали обе стороны горного прохода и сдерживали людей. Они говорили: «Пропусти суфия!» И никто из людей не преступал, пока суфии не проходили. Когда суфии отходили и дорога для людей освобождалась, люди устремлялись за ними.
Так они делали, пока не вымерли. После них это дело унаследовали по мужской линии их дальние родственники — люди из Бану Саад ибн Зейд Манат ибн Тамим. От Бану Саад перешло к роду Сафвана ибн аль-Харис ибн Шиджна».
Ибн Исхак сказал: «Сафван был тем человеком, который управлял людьми во время паломничества на горе Арафат. Потом, после него, управляли его сыновья. Последним из них, которого застал уже ислам, был Кариб ибн Сафван».
Ибн Хишам сказал: «Управление людьми во время шествия на аль-Муздалифу было в руках племени Адван, как об этом рассказал мне Зияд ибн Абдаллах аль-Баккаи со слов Мухаммада ибн Исхака. Они наследовали это старший от старшего. Последним из них, которого застал ислам, был Абу Саййара Умайла ибн аль-Аазаль».
Ибн Исхак сказал: «Когда настал тот год, суфии делали так же, как и раньше. Арабы уже свыклись с этим, ибо это был привычный для них обряд во времена джурхумитов и хузаитов и их правления. К ним пришел Кусай ибн Килаб вместе со своими людьми из родов курайшитов, кинанейцев и кудаитов к аль-Акабе (горный проход) и сказал: «Мы имеем больше прав на это, чем вы». Они стали с ними драться. И состоялась между людьми ожесточенная драка. Потом суфии потерпели поражение. Кусай захватил то, что им принадлежало.
Тогда хузаиты и Бану Бакр отошли от Кусая. Они поняли, что Кусай запретит им так же, как он запретил суфиям, что он не допустит их к Каабе и к власти над Меккой. Когда они откололись от него, он рассердился и решил воевать с ними.
Против Кусая выступили хузаиты и Бану Бакр. Они сошлись, и состоялось между ними ожесточенное сражение, так что убитых было очень много с обеих сторон. Потом они пошли на мировую и решили, что их должен рассудить человек из арабов. Избрали третейским судьей Йаамура ибн Ауф ибн Кааб ибн 'Амир ибн Лайс ибн Бакр ибн Абд Манат ибн Кинана.
Он рассудил таким образом: Кусай имеет больше прав на Каабу и на правление Меккой, чем хузаиты; всю пролитую Кусаем кровь хузаитов и Бану Бакра он растирает своими ногами (то есть за них не полагается выкуп). А за пролитую хузаитами и Бану Бакр кровь курайшитов, кинанейцев и кудаитов полагается выкуп. В дела Кусая по Каабе и правлению Меккой никто не должен вмешиваться. Тогда Йаамура ибн 'Ауфа прозвали «аш-Шаддах», он был прозван так, потому что рассудил не выплатить выкуп за убитого «шадаха» — означает не уплатить выкуп за убитого.
Кусай стал хранителем Каабы и правителем Мекки. Он собрал своих сородичей со всех поселений в Мекку и провозгласил себя правителем своего народа и населения Мекки. И люди признали его правителем. Однако у арабов уже утвердилась своя религия. Кусай в душе своей считал эту религию не подлежащей изменению. Аль-Сафван, Адван, ан-Насаа и Мурра ибн Ауф твердо придерживались своей религии, пока не пришел ислам и Аллах не разрушил все это. Кусай первым из сыновей Кааба ибн Луай стал признанным своим народом правителем. Ему принадлежали ключи от храма Каабы, воды источника Замзам, право на сбор продуктов питания для паломников, он возглавлял совет старейшин племени и владел боевым знаменем. Итак, он сосредоточил в своих руках все знаки почета и власти в Мекке. Он разделил Мекку на районы и каждому роду курайшитов определил свой район или квартал. Утверждают, что раньше курайшиты боялись рубить деревья, растущие вокруг Каабы, чтобы освободить место для своих домов. Срубил рощу вокруг Каабы Кусай лично сам вместе со своими помощниками. Курайшиты стали его еще больше величать, учитывая все его заслуги перед ними, и видели доброе предзнаменование в его правлении. Никто из курайшитских женщин не могла выйти замуж, а из мужчин — жениться; курайшиты — не могли держать совет по поводу возникшей проблемы, развернуть знамя для войны против какого-нибудь другого народа, кроме как в его доме. Знамя для них разворачивал один из потомков Кусая. Когда девушки достигали совершеннолетия, сам надевал на них специальную одежду (сарафан) в своем доме, а потом в этой одежде сам приводил ее домой. Эти его обряды и традиции стали обязательными, и курайшиты придерживались их при его жизни и после его смерти. Кусай назначил клуб совета старейшин племени, сделав его дверь в сторону храма Каабы. В этом доме курайшиты совершали свои дела.
Кусай достиг преклонного возраста, и кости его уже стали слабыми. Тогда Абд ад-Дара не любили, а Абд Манаф был в почете еще при отце, и его мнение принималось во внимание во всех делах. Абд аль-Узза и Абд также стали авторитетными после него. Кусай тогда сказал Абд ад-Дару: «Клянусь Аллахом, сын мой! Я тебя сделаю таким же, как и они, хоть они и опередили тебя по авторитету. Никто из них не войдет в Каабу, пока ты не откроешь ее. Никто не развернет курайшитам знамя войны, кроме как ты своими руками. Никто из паломников не будет есть кроме как твою пищу. Курайшиты все свои дела будут решать в твоем доме». Он поручил ему свой дом совета, где курайшиты решали свои дела. Он дал ему ключи от Каабы, знамя, право на владение источником Замзам и право сбора продуктов для паломников.
Каждый год курайшиты выделяли часть своего скота и сдавали Кусаю ибн Килабу, который из него готовил пищу для паломников. Эту пищу ели бедные, неимущие люди. Эту обязанность Кусай возложил на курайшитов и при этом сказал: «О собрание курайшитов! Вы — соседи Аллаха, жители его дома, жители священной Мекки. Паломники — гости Аллаха, его жители, посетители его жилища. Это — гости, достойные всяческого гостеприимства. Готовьте им пищу и питье в дни паломничества, пока они от вас не уйдут». Они так и сделали. Каждый год часть своего скота отдавали Кусаю, который из него готовил пищу в дни паломничества в Мину. Это продолжалось так в дни язычества и до пришествия ислама. Затем продолжалось при исламе до этих дней. Это та пища, которую готовит правитель каждый год в Мине для людей, пока не закончится паломничество.

[Админка]

Раскол среди курайшитов

Потом сыновья Абд Манафа: Абд Шамс, Хашим, аль-Мутталиби и Науфаль решили взять то, что находится в руках Бану Абд ад-Дара, то есть то, что передал Кусай Абд ад-Дару: ключи от храма Каабы, знамя войны, источник Замзам и право на сбор скота для питания паломников. Они решили, что у них больше прав на это. Тогда между курайшитами произошел раскол. Одна группа разделяла мнение Бану Абд Манаф, считая, что у них больше прав на это, чем у Бану Абд ад-Дар, по занимаемому ими положению в своем народе. Другая группа была на стороне Бану Абд ад-Дар, считая, что нельзя у них отнять то, что дал им Кусай. Во главе группы сторонников Бану Абд Манаф стоял Абд Шамс ибн Абд Манаф, а группу сторонников Бану Абд ад-Дар возглавлял Амир ибн Хашим.
Каждая сторона заключила между собой договор, подтверждающий, что они не откажутся от своей позиции и не предадут друг друга.
Люди из Бану Абд Манаф вынесли блюдо, наполненное благовониями. Утверждают, что некоторые женщины из рода Бану Абд Манаф вынесли это блюдо для них. Они положили блюдо перед своими союзниками в храме возле Каабы. Потом люди опустили руки в него и таким образом заключили союз между собой, затем коснулись рукой Каабы, оставляя отпечатки в знак заверения.
Их стали называть аль-Мутаййабун, то есть «надушенные благовониями».
Люди из рода Абд ад-Дара также заключили союз со своими сторонниками возле Каабы, подтверждая, что они не отступятся и не предадут друг друга. Их стали называть аль-Ахлаф, то есть союзники.
Когда люди увидели, что раскол может дойти до войны, призвали к миру с таким условием, что Бану Абд Манафу будут предоставлены права на источник Замзам и сбор скота для приготовления пищи паломникам. А ключи от храма Каабы, боевое знамя и дом совета будут принадлежать, как и раньше, роду Абд ад-Дара. Так и сделали. Каждая сторона осталась довольной этим. И люди перестали готовиться к войне. Каждый род утвердился в своем союзе с другими, заключившими с ним союз. Так продолжалось до тех пор, пока не установил Аллах ислам. Посланник Аллаха сказал: «Тот союз, который был во времена язычества, был только укреплен исламом».

[Админка]

Союз чести

Ибн Хишам сказал: «А относительно союза чести рассказал мне Зияд ибн Абдаллах аль-Баккаи со слов Мухаммада ибн Исхака, который сказал: «Племена курайшитов призвали друг друга заключить союз. Для этого собрались в доме Абдаллаха ибн Джудаана, из-за его благородства и возраста, при котором обычно давали клятву, Бану Хишам, Бану аль-Мутталиб, Асад ибн Абд аль-Узза, Зухра ибн Килаб, Тайм ибн Мурра. Они заключили союз и закрепили его клятвой о том, чтобы не было в Мекке ни одного притесненного ее жителя, а также ни одного обиженного человека из числа пришедших в Мекку людей со стороны, за которого они не заступились бы. Курайшиты назвали этот договор союзом чести».
Ибн Исхак сказал: «Рассказал мне Мухаммад ибн Зайд ибн аль-Мухаджир ибн Кунфуз ат-Тайми, что он услышал от Тальхи ибн Абдаллаха ибн 'Ауф аз-Зухри, который сказал, что он услышал, как Посланник Аллаха говорил: «Я присутствовал в доме Абдаллаха ибн Джудана, когда был заключен тот договор, который настолько хорош, что кажется мне лучшим, чем получение в награду стада добрых верблюдов. Если бы меня призвали к такому союзу при исламе, то я бы согласился».
Рассказал мне Йазид ибн Абдаллах ибн Усама ибн аль-Хади аль-Лайси, что Мухаммад ибн Ибрахим ибн аль-Харис ат-Тайми рассказал ему, что случилась тяжба между аль-Хусейном ибн Али ибн Абу Талиб и аль-Валидом ибн Утба ибн Абу Суфьяном.
Аль-Валид в то время был эмиром Медины. Его назначил эмиром его дядя Муавия ибн Абу Суфьян. Они вели тяжбу за имущество в Зу аль-Марве (деревня в долине Вади аль-Кура). Аль-Валид оспаривал право аль-Хусейна на владение. Хусейн сказал ему: «Клянусь Аллахом! Ты поступай со мной справедливо или я возьму свой меч, потом встану в мечети Посланника Аллаха и призову к Союзу чести!» Тогда Абдаллах ибн аз-Зубейр, который был у аль-Валида, когда Хусейн сказал эти слова, произнес: «Я тоже клянусь Аллахом! Если он призовет к нему, то возьму свой меч и встану на его сторону, пока Хусейн не получит то, что ему принадлежит по праву, или мы оба умрем!»
Далее ат-Тайми рассказывает: «Я сообщил об этом аль-Мисвару ибн Михзама ибн Науфаль аз-Зухри, и он сказал то же самое. Я сообщил Абд ар-Рахману ибн 'Осману ибн Убайдуллах ат-Тайми, и он сказал то же самое. Когда дошло это до аль-Валида ибн 'Утба, он уступил Хусейну его право и тот удовлетворился».
Право на сбор скота для питания паломникам и на владение источником Замзам получил Хашим ибн Абд Манаф. Причем Абд Шамс был человеком, много путешествующим и редко бывающим в Мекке. Он был бедным, имел много детей. Хашим был богатым.
Как утверждают, когда он приходил совершать хадж (паломничество), приходил к курайшитам и говорил: «О собрание курайшитов! Вы — соседи Аллаха и жители его дома. К вам в этот сезон придут посетители Аллаха и паломники его дома. Они — гости Аллаха. Соберите для них то, из чего будете готовить для них пищу в эти дни, когда они будут вынуждены пребывать в Мекке. Клянусь Аллахом, если бы мое достояние позволяло мне это, то я бы вас не просил об этом». И каждый выделял для этого то, что он мог. Из этого готовили пищу для паломников, пока они не уходили из Мекки.
Как утверждают, Хашим был первым, кто узаконил две поездки для курайшитов — одну зимой и одну летом; и был первым, кто накормил паломников тюрей в Мекке. Его имя было Амр, а прозвали Хашимом («хашима» — разламывать хлеб для тюри) за то, что он разламывал хлеб на куски в Мекке для паломников.
Потом Хашим ибн Абд Манаф погиб в Газе на земле Сирии, занимаясь торговлей. После него право на кормление и поение паломников перешло к аль-Мутталибу ибн Абд Манафу. Он был младше Абд Шамса и Хашима, был почитаемым, уважаемым в своем народе. Курайшиты называли его аль-Файда («сама щедрость») за его честность и благородство. Хашим ибн Абд Манаф посетил Медину и там женился на Сальме, дочери Амра — одного из сыновей Адия ибн ан-Наджара. До него она была женой Ухейхи ибн аль-Джулаха ибн аль-Хариша. После него не вступала в брак из-за своего благородного происхождения. Она поставила условие: если, выйдя замуж, она возненавидит мужчину, то расстанется с ним. Она родила Хашиму Абд аль-Мутталиба и назвала его Шайба (то есть имеющим на голове клок белых волос). Хашим оставил его при ней до достижения юношеского возраста или даже старше. Потом к нему поехал его дядя аль-Мутталиб, чтобы взять его, привезти в свою страну и ввести в свой народ. Сальма ему сказала: «Я не отправлю его с тобой». Аль-Мутталиб сказал ей: «Я не уеду, пока не пойдет со мной. Сын моего брата достиг совершеннолетия, и он чужой среди чужого народа. Мы пользуемся в своем народе большим авторитетом, возглавляем многие важные начинания. Его народ, его страна и его община предпочтительнее для него, чем жизнь среди чужих». Или же, как говорят, Шайба сказал своему дяде аль-Мутталибу: «Я ее не оставлю без ее на то согласия». Она разрешила ему и подтолкнула к аль-Мутталибу, который посадил его на верблюда. И вошел аль-Мутталиб вместе с ним в Мекку, посадив его позади себя на верблюде. Курайшиты сказали: «Абд аль-Мутталиб — раб аль-Мутталиба». Он купил его». Так он был прозван Шайба Абд аль-Мутталиб.
Аль-Мутталиб сказал: «Горе вам! Ведь он — сын моего брата Хашима. Я привез его из Медины».
Потом Абд аль-Мутталиб ибн Хашим стал ведать источником Замзам и сбором хараджда после своего дяди аль-Мутталиба. Он возложил на людей и на свой народ то, что возлагали его предки на свой народ. Он был почитаем своим народом так, как не был почитаем ни один его предок. Его народ крепко полюбил. Его вес в своем народе был очень велик».